моешь чашку, думай о чашке
В одной из социальных сетей, в разделе "О себе" случайно прочла подпись знакомой знакомых "Любимая жена..." и кто-то там еще, и вспомнила историю другой любимой жены, моей подруги. Назовем ее Олей.
Она была не просто любимой, а своими руками создала свое семейное счастье. Будучи до свадьбы довольно пухленькой, Оля сделала себе идеальное тело, муж, допустим его зовут Макс, любил до того и полюбил еще больше. В отличие от него она не любила мясо и очень любила овощи, но, независимо от собственного рациона, мясоедного мужа всегда ждали только любимые блюда. Чтобы удовлетворить его активный темперамент она стала искушенной любовницей. У нее всегда было настроение и никогда не болела голова. Забеременев, Оля стала фрилансером и все внимание уделяла их первенцу. Из всех хлопот по дому Максу оставалась только одна — поиграть вечером с ребенком. Она никогда не поддерживала разговоров с подругами на тему "все мужики..." Свою задачу жены она видела в том, чтобы ее мужчине было хорошо, чтобы ему хотелось возвращаться домой, поэтому он получал только поддержку и понимание. Моя подруга была уверена в незыблемости своего семейного счастья и щедро делилась женской мудростью с окружающими. Сразу оговорюсь, это красивая, умная, интересная, самодостаточная и хорошо обеспеченная женщина, мне кажется, такое ее поведение стало результатом сознательного решения, а не невротической потребности в слиянии.
Меня до сих пор передергивает при воспоминании о шоке, который я пережила, услышав: "Кажется он мне изменяет", — хотя я не лишена определенной доли цинизма и иногда все же называла про себя ее безоговорочную уверенность наивностью. Могу представить, что мое потрясение было только блеклой тенью того, что пришлось пережить ей в момент такого открытия. Макс изменял регулярно и много, среди полка любовниц оказалась даже не очень близкая, но все-таки подруга Оли. Все это время муж продолжал ее любить, секс на стороне для него был чем-то вроде похода в ресторан, если дома не ждет ужин. Но это вряд ли была та любовь, на которую рассчитывает женщина, уверенная, что "если ему хорошо, он не захочет других".
Эта семья пережила разрыв и возобновление отношений с пересмотром всех условий. Кризис был долгим, очень тяжелым и, наверное, с его отголосками им придется жить всегда, но они нашли ресурс, чтобы остаться вместе и даже сблизиться. Оля больше не ставит мужа на табуретку и не водит вокруг него хороводы. Эту ситуацию она восприняла (среди многих других выводов) как щелчок по носу за свое осуждение и снисходительность по отношению к подругам, которые устраивали свою жизнь иначе: заводили отношения на стороне или использовали семейный секс, чтобы обменять его на плюшки. Главный вывод, — моя подруга больше не испытывает уверенности в муже и отдает себе отчет о возможности рецидива, но ее это сделало спокойной и уверенной, на этот раз в себе. Она стала сильнее, но не бой-бабой с горящей избой и конем, но теперь другой человек стал просто человеком, который может, в каком-то смысле даже имеет право подвести. Как-то она сказала, что сумеет выжить и без него.
Мне кажется, когда я определяю себя, как "любимую жену", я требую себя любить, вынуждаю другого человека вести себя определенным образом и ставлю свое благополучие в зависимость от его поведения. Я могу охарактеризовать себя как любящего человека, могу сказать, что ощущаю себя любимой, но когда вижу или слышу, как кто-то определяет себя как "я - любимый", не могу удержаться от скепсиса.
Она была не просто любимой, а своими руками создала свое семейное счастье. Будучи до свадьбы довольно пухленькой, Оля сделала себе идеальное тело, муж, допустим его зовут Макс, любил до того и полюбил еще больше. В отличие от него она не любила мясо и очень любила овощи, но, независимо от собственного рациона, мясоедного мужа всегда ждали только любимые блюда. Чтобы удовлетворить его активный темперамент она стала искушенной любовницей. У нее всегда было настроение и никогда не болела голова. Забеременев, Оля стала фрилансером и все внимание уделяла их первенцу. Из всех хлопот по дому Максу оставалась только одна — поиграть вечером с ребенком. Она никогда не поддерживала разговоров с подругами на тему "все мужики..." Свою задачу жены она видела в том, чтобы ее мужчине было хорошо, чтобы ему хотелось возвращаться домой, поэтому он получал только поддержку и понимание. Моя подруга была уверена в незыблемости своего семейного счастья и щедро делилась женской мудростью с окружающими. Сразу оговорюсь, это красивая, умная, интересная, самодостаточная и хорошо обеспеченная женщина, мне кажется, такое ее поведение стало результатом сознательного решения, а не невротической потребности в слиянии.
Меня до сих пор передергивает при воспоминании о шоке, который я пережила, услышав: "Кажется он мне изменяет", — хотя я не лишена определенной доли цинизма и иногда все же называла про себя ее безоговорочную уверенность наивностью. Могу представить, что мое потрясение было только блеклой тенью того, что пришлось пережить ей в момент такого открытия. Макс изменял регулярно и много, среди полка любовниц оказалась даже не очень близкая, но все-таки подруга Оли. Все это время муж продолжал ее любить, секс на стороне для него был чем-то вроде похода в ресторан, если дома не ждет ужин. Но это вряд ли была та любовь, на которую рассчитывает женщина, уверенная, что "если ему хорошо, он не захочет других".
Эта семья пережила разрыв и возобновление отношений с пересмотром всех условий. Кризис был долгим, очень тяжелым и, наверное, с его отголосками им придется жить всегда, но они нашли ресурс, чтобы остаться вместе и даже сблизиться. Оля больше не ставит мужа на табуретку и не водит вокруг него хороводы. Эту ситуацию она восприняла (среди многих других выводов) как щелчок по носу за свое осуждение и снисходительность по отношению к подругам, которые устраивали свою жизнь иначе: заводили отношения на стороне или использовали семейный секс, чтобы обменять его на плюшки. Главный вывод, — моя подруга больше не испытывает уверенности в муже и отдает себе отчет о возможности рецидива, но ее это сделало спокойной и уверенной, на этот раз в себе. Она стала сильнее, но не бой-бабой с горящей избой и конем, но теперь другой человек стал просто человеком, который может, в каком-то смысле даже имеет право подвести. Как-то она сказала, что сумеет выжить и без него.
Мне кажется, когда я определяю себя, как "любимую жену", я требую себя любить, вынуждаю другого человека вести себя определенным образом и ставлю свое благополучие в зависимость от его поведения. Я могу охарактеризовать себя как любящего человека, могу сказать, что ощущаю себя любимой, но когда вижу или слышу, как кто-то определяет себя как "я - любимый", не могу удержаться от скепсиса.