До меня тут дошла мысль очевидная настолько, что оправданием ее неспешности служит лишь то, что до сих пор думать на эту тему мне никогда не приходилось. Заключается она в том, что зачарованные принцы (которых злые колдуньи в кого только не обращали: в лягушек, страшных чудовищ, свиней и что там еще подсказывала извращенная колдовская фантазия) в момент снятия заклятия объективно, то есть внешне, никак не менялись. Все перемены происходили внутри: у тех, кто сумел их полюбить, несмотря ни на что, и в них самих — на уровне самосознания и самоощущения.

И, как следствие этой аксиомы, которое в серьезных трудах по сказкам само по себе считается аксиомой: превращение в лягушку, чудовище или свинью — аллегория, материал, с помощью которого сказка учит справляться с тем, что пугает, но это уже совсем другая история.